Следующий матч 

ЦСКАРубин
-:-
18-й тур
09.03.2019,

Последний матч 

РубинАхмат
1:0
18-й тур
02.03.2019,

Турнирное положение 

#КомандаИОМячи
5ЦСКА132017-7
6Спартак М131914-13
7Оренбург131914-11
8Рубин131913-11
9Урал131614-20
10Ахмат131610-13
11Динамо М131510-10

Николай Пензин: Из игроков «Рубина» машина была только у Коли Воробьева, и та – мотоцикл с коляской

Николай ПензинДля болельщиков «Рубина» с большим стажем имя Николая Пензина – такое же, как для нынешней торсиды казанцев имена Портнягина или Канунникова: на стыке 60-70-х годов прошлого века молодой форвард провел пять ярких сезонов в казанской команде. Но есть одно отличие: Пензин свой. И сейчас живет и работает в родной Казани. Корреспондент спортивной редакции KazanFirst встретился с ветераном «Рубина».

Из всех доморощенных футболистов, когда-либо выступавших за «Рубин», Николай Пензин будет, простите уж за такую лингвистическую вольность, доморощеннее остальных, поскольку при клубе, можно сказать, с рождения. Уроженец Казани, он все свое детство и юность провел в Соцгороде – жил на улице Тимирязева, что через дорогу от стадиона «Рубин», где и начал играть в футбол.

Про Владимира Ивановича Зайцева не забывайте, он тоже из Соцгорода! – отбрыкивается Николай Степанович от титула «Самый доморощенный». – Мы с Владимиром Ивановичем с малых лет не разлей вода – и в «Рубине» вместе играли, и в Запорожье вдвоем поехали. Он мне уже как брат.

С  Пензиным мы общаемся в его маленьком кабинете в 102-й казанской гимназии: несмотря на свои 67 лет, Николай Степанович все еще работает – преподает физвоспитание. И, стоит заметить, находится в великолепной форме.

Пензин из тех людей, под интервью с которыми не обязательно искать информационный повод. Ну а катализатором нашей встречи, случившейся месяц назад, стал ветеранский турнир памяти Виктора Колотова, который Федерация футбола Татарстана вот уже 13 лет ежегодно проводит в Зеленодольске в начале октября. Ветераны «Рубина» и всего республиканского футбола этот турнир очень любят. Представители старшего поколения, поигравшие с Виктором Михайловичем, уже не выходят на поляну (возраст свое берет), но все равно с нетерпением ждут этих октябрьских выходных и едут в Зеленодольск, чтобы пообщаться, вспомнить молодость, посмотреть, как на натуральном поле стадиона «Комсомолец» будет пылить 40-50-летняя «молодежь» – пусть уже не такая подвижная, но еще более азартная.

Пензин тоже поиграл с Колотовым – собственно говоря, я и встретился с Николаем Степановичем, чтобы он поделился своими воспоминаниями о Викторе Михайловиче для заметки в программку к этому турниру. Но говорили мы не только о легенде советского футбола.

О себе: «Мальчишкой уехал в Бугульму на 140 рублей»

– Это киевское «Динамо», вот Колотов, капитан команды – они к нам в Запорожье звездным составом приезжали в семьдесят пятом. Это мы на сборах в Сухуми, 69-й год. Это мы выходим товарищескую игру играть, вот Николай Иваныч Сентябрев идет, – Николай Степанович, перебирая старые фото, тычет пальцем в край жуткого качества снимка, где по половинке лица (то ли фотограф при печати обрезал, то ли при съемке в кадр не взял) настоящие болельщики «Рубина», конечно же, узнают легендарного казанского тренера.

 

– Вот покойный Женя Климанов, вот Саша Корчёнов, который в «Пахтакоре» играл, а вот Витька Колотов, длинноногий, – Пензин сыплет фамилиями, а в глазах появляется блеск – будто он сам возвращается в этот кадр, в то время.

На «Витьку» Виктор Михайлович не обиделся бы – в том «Рубине» образца 1969 года они с Пензиным были самыми молодыми, а потому и общались больше. Правда, Пензин попал в «Рубин» к Сентябреву на пару лет раньше, но он и старше Колотова на два года, в 1947-м родился.

– Сам я воспитанник «Рубина», но когда мы играли на первенство РСФСР, меня, 17-летнего мальчишку, заметили и взяли играть в Бугульму. Ох, какой состав там тогда собрался! Толя Сурков, Леонард Качалич, Геннадий Никаноров, Слава Булавин, – Николай Степанович называет фамилии, которые вряд ли известны публике с фан-сектора, но прекрасно знакомы старшему поколению казанских болельщиков и тем, кто хоть мало-мальски поиграл в Казани в футбол в юношестве. – Мне зарплату 140 рублей дали – я так доволен был! Еще и родителям деньги высылал. А тренером был Николай Саныч Мочалов, который потом перебрался в Казань начальником команды и рекомендовал меня Николаю Иванычу Сентябреву.

И в 1967 году Пензин пришел в «Рубин».

– Сыграл пять-шесть игр за дубль – дублеры тогда на «Динамо» играли, народу битком было – за эти игры целый мешок нашвырял соперникам, – вспоминает мой собеседник. – И Сентябрев, который все матчи дубля смотрел, перевел меня в «основу». Я уже в первый год лучшим бомбардиром стал – 10 мячей забил, мы тогда еще в Польшу на матчи поехали. А Витя Колотов к нам пришел в 1969-м.

О Колотове: «Взяли его в команду, олимпиечку дали – он доволен!»

– Обычный парень, но длинноногий, выносливый, сильный! – так характеризует Колотова Пензин. – Николаю Ивановичу его порекомендовали, когда Витя в Зеленодольске играл. Сентябрев посмотрел, проокал – он же ивановский, на «о» все говорил: «Надо попробовать». И в товарищеской игре с московским «Спартаком» – а играли в ноябре, кажется, уже и снежок шел, его выпустил. И Витя забил гол Владимиру Маслаченко.

Видимо, тогда Колотов окончательно убедил Сентябрева в том, что незаурядный игрок. Как вспоминают очевидцы, тренер только и сказал: «Да, мальчишка хороший …» Так Виктор Колотов попал в «Рубин».

– Мы с ним сошлись, на сборах много общались, везде вместе – парень он простой, деревенский, работяга, – вспоминает Пензин. – Мы самые молодые были, а у нас там Тетеркин, Ильяс Галимов, Николай Иваныч Марков – люди солидные. Ничего ему не надо было, футбол любил сильно, взяли его в команду, олимпиечку дали – он доволен! Сразу себя показал и влился в состав.

– А ветераны как к Колотову отнеслись?

– У нас не было никакой дедовщины! Наоборот, ребята постарше нам помогали. Ну, попросят мячи взять – возьмешь, притащишь на поле. Я в 68-м году окреп, уже был игроком основного состава, и Витя, как пришел, себя прекрасно показал. В 69-м году плеяда ветеранов начала отходить – Алексей Берючевский, Коля Марков, Ильяс Галимов уже собирались заканчивать, Слава Булавин ушел в «Зенит», и Витя закрепился в команде, играл постоянно. А потом его раз – и в сборную!

– Помните, как это было?

– Мы с Алма-Атой играли на Центральном стадионе, когда Качалин приехал. Меня ребята с «Рубин-ТВ» удивили – подарили мне видеозапись, она черно-белая еще, на которой я себя увидел. Как раз с того матча – мы гол забиваем, и я себя увидел, лицом на камеру бегу. И на этой записи есть интервью Качалина, в котором он говорит, что приехал в Казань посмотреть молодого перспективного игрока Виктора Колотова и что Колотов ему понравился.

– И как вы восприняли, когда узнали, что на Колотова пришел вызов в сборную СССР?

– Рады были, как еще! Это сейчас Казань спортивная столица, а в те времена… А когда он еще проявил себя в сборной, показал работягой, который четыре тайма может носиться, и о нем заговорили, чувство гордости появилось. Выносливость у него была потрясающая! Мы в институте вместе учились, так когда зачет по лыжам сдавали, он сразу от нас убегал и укладывался в норматив, а нам пересдавать приходилось. А еще его трудолюбие поражало. В 1971 году, уже будучи в «Динамо», Витя не играл – то ли из-за травмы, то ли из-за дисквалификации – и приехал в Казань, тренировался с нами. Мы выходим на зарядку, заканчиваем, уходим, а он остается: «Мне, – говорит, – еще надо поработать». Погода не из приятных – весна, оттепель, а он – туда-сюда, туда-сюда! – пашет, себя не жалеет. Мы обалдели… И этим отношением к делу он всего и добился.

– Что Колотов рассказывал после первого вызова в сборную?

– Сказал, что приняли хорошо, что обстановка там хорошая, рабочая. Я думаю, с его характером, с его отношением к делу его везде хорошо принимали. Он же ничего не просил, а пахал на поле, делал, что от него требовалось – помогал, отбирал, отдавал, забивал. А если ты все это делаешь, хорошо понимаешь игру, тянешь команду – не важно, молодой ты или нет... А потом за ним настоящая охота началась.

Николай Степанович эмоционально вспоминает ту самую историю с тремя заявлениями Колотова в три клуба: московские ЦСКА и «Торпедо» и в киевское «Динамо».

– Я думаю, он не пожалел, что в киевском «Динамо» оказался – там он раскрылся, – вздыхает Пензин.

О карьере: «До сих пор жалею, что не уехал в «Локомотив»

Вздыхает Николай Степанович потому, что у самого карьеры в высшей лиге не получилось.

– Меня в свое время и в «Локомотив» московский приглашали, и в донецкий «Шахтер», и в Самару, в «Крылья Советов», но я не поехал.

– Почему не поехали?

– Когда в «Локомотив» приглашали, жена в роддоме лежала. Я прихожу к ней: «Ну что, поедем?» А она мне: мол, сам смотри. А вот отец мне отсоветовал: «Ты здесь первый парень на деревне, а там, в Москве, кому будешь нужен?» Сейчас я очень жалею, что не поехал, могло все по-другому сложиться. Ведь надо-то было только согласиться – сюда товарищ из «Локомотива» приехал, когда с ним общались, вытаскивает ключи, бросает на стол: «Вот тебе двухкомнатная квартира возле Казанского вокзала – давай, решай». А мне 21 год был – женился-то рано, я глаза вылупил – не знаю, что делать. И в итоге не поехал. До сих пор, как вспомню, так жалею об этом! А в «Шахтер» я даже заявление написал, но не сложилось.

Но «Рубин» Пензин все равно покинул: в 1971 году казанцы вылетели из Первой лиги, и лучшие игроки, естественно, получили предложения о переходе. В те времена никаких контрактов не было, материальное благополучие игроков определялось в том числе и лигой, в которой выступала команда. В Первой лиге оклады, естественно, были выше, чем во второй. Пензина и его друга детства защитника Владимира Зайцева, с которым они выросли в одном дворе и на горшках рядом сидели, пригласили в запорожский «Металлург».

– Сначала Владимир Иванович уехал, потом вернулся и категорично так мне заявляет: «Собирайся, меня за тобой прислали, без тебя я никуда не поеду». Я – в клуб, в профком. Начальником команды тогда был Амир Михалыч Туфатуллин: «Как так?! Куда ты собрался?!» А мне тогда квартиру двухкомнатную дали на Шамиля Усманова, так только после того, как я в Москву отвез бумагу, о том, что сдал квартиру, меня за «Металлург» заявили – я даже на Кубок СССР не сыграл.

– И сильно тогда Запорожье от Казани отличалось?

– Насчет покушать в Казани было очень слабо: продуктов вообще не было. А в Запорожье изобилие было. Когда ко мне приехали отец, мать и сестра и прошли по магазинам, то просто обалдели. Я их всегда отоваривал по полной программе – в самолет сажал с чуть подсоленными кусками мяса.. А сметана какая там! Сейчас вспоминаю – по тем меркам на Украине жили очень прилично. Если уж в Запорожье так, то в Киеве, я думаю, еще лучше было. Да и мы, футболисты, там жили в условиях, не сравнимых с казанскими. У меня была трехкомнатная квартира в центре Запорожья.

– А по зарплатам как было?

– Когда мы играли, в Первой лиге официальная зарплата была 140 рублей в месяц, премиальные за победу – 40 рублей, за ничью – двадцать. Во всех командах! Ну, и доплаты были – что в Запорожье, что в Казани, нас устраивали на предприятия. Я, например, в Казани был на доплате на конфетной фабрике «Заря». А в Запорожье меня устроили на абразивный комбинат. Там директор по национальности татарин был – так я на предприятие даже за зарплатой не ходил. Он мне звонил, я приезжал к нему домой и забирал свою доплату. В высшей лиге, естественно, побольше были и зарплаты, и премии, и доплаты.

– С сегодняшним днем, конечно, не сравнить, – продолжает Николай Степанович. – Я вот смотрю – выходят вроде такие же люди, но на какое поле они выходят, в какой экипировке… Попробовал поляну в игре, проехался – тут же пошел, бутсы поменял. Ну, и деньги, конечно, совсем другие. Я не спорю, футбол и спорт вообще – это тяжелый труд, по себе знаю. Сам закончил карьеру в «Запорожье» раньше срока из-за тяжелейшей травмы – мне висок локтем сломали, чуть не убили. Врач сказал, что мне – если бы удар соперника чуть выше пришелся, мог бы так и остаться на поле. Вот ключица торчит – вылетела, меня с поля унесли. Мы все закончили играть – и ничего от футбола не получили. Вот ушли уже из жизни Тетеркин, Миннибаев, Берючевский, другие – они же ничего за свою карьеру не заработали! У нас в команде даже машины ни у кого не было. Только у Коли Воробьева был мотоцикл с коляской, он на нем на тренировки приезжал. А я за свою жизнь только на квартиру наиграл. Трехкомнатную в Запорожье я поменял на двухкомнатную в Казани с доплатой. И все. Это в восьмидесятых игроки «Рубина» уже крепко на ногах стояли, а мы, шестидесятники-семидесятники, от футбола никаких материальных благ не получили.

Но Николай Степанович не жалуется – напротив, оптимистично смотрит на жизнь. Видит хорошее и в том, что жена его после окончания карьеры игрока уговорила вернуться из Запорожья в Казань, находит плюсы и в том, что в «Рубине» в последние годы много перемен.

– В последние год-два нам, ветеранам, внимания больше уделяют. Бывало, раньше придешь на стадион и ждешь, пока тебя проведут – ни билетов, ни пригласительных не давали. А сейчас на футболе мы в вип-ложе сидим, как в театре! На открытии «Казань Арены» рядом сидели Минниханов, Толстых, Прядкин – все с нами поздоровались. Уважение к ветеранам – это даже не лично к нам уважение, а к истории клуба. И если сегодня в клубе историю помнят, то и завтра у «Рубина» все будет хорошо.



Если понравился материал, нажми "Мне нравится":




Добавить комментарий


Защитный код
Обновить


Последние видео 

 

 

Мы в соцсетях 

Реклама